ОБ АВТОРЕ: Ануфриенко Светлана - Родилась в посёлке Поварово Солнечногорского района 15 февраля 1982 года. Кандидат педагогических наук. С 1994г. является членом клуба «Парнас». Печатается в районных газетах, выступает по районному и областному радио. Награждена дипломами областных литературных конкурсов. Дневник
Неумолимо движемся вперед
И в ту же воду не заходим дважды,
Лишь только память в клеточках бумажных
Себе одной понятное найдет.
Чернильным строчкам, кажется, лет семь.
Все по-английски, чтоб найдя случайно,
Не догадались о наивных тайнах,
Уже давно забывшихся совсем.
И замерев, пойму, что воздух сух,
Что жаркий день сменяет душный вечер,
Но холодит в оцепененье плечи
И обостряет притупленный слух
Простое сходство суетных вещей:
Вот так трава почти не шевелилась,
Собака где-то лаяла и злилась…
Но все не этом… В сущности своей
Иное мне является на ум.
И в мыслях сих волнительных и скорых
Я не терплю возвратов и повторов,
Вокруг другое: воздух, листья, шум…
Другая я. Взрослее и мудрей.
Все остается там, где остается
И сохранится, если отзовется
Вот так, незвано, в памяти моей.
Она сравнима с летним озерцом:
В нем ясно видно, солнце нежно греет,
Течет вода, и я войти не смею,
И лишь ловлю как в зеркале лицо.
Зачем я так? Придумала ж себе!
Да то не я, само пришло внезапно.
Но объяснимо мне порой закатной,
И столь банально ныне по весне.
***
Дача, август, георгины,
Отражение в пруду.
Будто в повести старинной
Я рассеянно бреду.
Раздвигаю ветви яблонь,
Актинидии кусты.
Ранним утром руки зябнут,
Взгляд и помыслы чисты.
Я ли здесь не ворожила,
Не гадала на любовь?
Миг прошедший, образ милый,
Где пристанище и кров
Недослушанным беседам,
Недосказанным речам,
Незатейливым обедам,
Если в гости привечал?
Полуночным расставаньям
И нелепой суете?
Простота без обещаний
И беспечность в простоте.
Только странность замечаю:
Ностальгирую зачем?
Заварю покрепче чаю,
Разом выпью, что-то съем…
Может сладкое поможет? –
Что ты, милая, уймись!
Отчего тебя тревожит
Та затерянная жизнь?
Как тургеневская дева
Томным взглядом обведу
Напоенные пределы
В затерявшемся саду.
Не роптание в исходе,
Не досада прежних дней,
По тропинкам тихо бродит
Призрак юности моей.
***
Я мечтаю и жду, что когда-нибудь это закончится,
Мой случайно начавшийся, столь продолжительный бег,
Как в упряжке чужой, неусыпно стремящейся конницы
Разметаю в разгоне дорожные копоть и снег.
Будто странник слепой, может быть, я ошиблась дорогою
Или в чаяньях чьих-то прельстилась красивой звездой? -
Оттого и прощаю себе в этом поиске многое,
Продолжая бежать неустанно дорогой чужой.
Привыкаю к узде, попадая с чужими копытами
На проторенный след, и на миг забываюсь в рысце.
Я не знаю везде ль, только здесь неуемная скрытая
Держит сила и тянет остаться в бегущем кольце.
Знаю цену труду, только ценное часто не ценится,
И усилий своих я привыкла ничуть не считать.
Вот еще поворот… Но за ним также приторно стелется
В продолженье своем безразмерная снежная гладь.
Что ж устала? Да нет! Прыть и удаль хоть вспять поворачивай!
И глухое роптание в бок раззадорит настрой.
Отобьюсь. Только что же? Чтоб душу зазря не растрачивать,
Может ведает Бог, как не выбрать дороги чужой?
***
Ты просишь отпустить? – В остроге отпускают!
Коль вынешь пол души, так с легкостью иди!
И с хохотом завыть, в бессилье отступая,
Ужель оставишь мне, коль нам не по пути?
Коль нам не по пути… Я горечь этой фразы
Слыхала много раз, но адрес был не мой.
Как оспа иль чума, иль прочая зараза
В растерянном бреду забравшая покой!
Нет, это громко! Пусть! Любое не напрасно.
Кто ведает судьбу?! Но только отчего
Твоя немая грусть в сомнениях неясных
Является ко мне и просится в окно?
Под вечер или в ночь стучит она незвано.
Открою впопыхах. Вернется может быть…
Но ускользает прочь, оставив в думе странной:
«Ты слишком много взял, чтоб я могла простить».
***
Неведомой силы великая власть
Создать многоликость стремиться,
Задумав для хищника страшную пасть,
Сим даром не жалует птицу.
Но что не дарила, как будто потом
Забывшись, потребует грубо.
И так получилось, что я существом
Жила не имеющим зуба.
Привольно сложить два крыла. Под окно
Усевшись, дивиться закатом.
Но только не небо в обитель дано –
Пополнить когорту пернатых.
И я устремлюсь, понимая нужду
В леса. Озираясь с опаской,
Найду колдовскую любую траву,
Что сделает душу зубастой!
Сравнимые с волчьими будут гореть
Клыки всем на страх и на зависть.
А я их, собою довольная впредь,
Не буду скрывать, улыбаясь.
***
Вновь куда и зачем спешим?
Да и думать не надо много!
В закоулках своей души
Каждый выбрал себе дорогу.
Силой мысли, рывком руки
Разрублю надоевший узел,
Выбирает волна реки
Лишь одно из возможных русел.
Там где глубже, и легче течь.
Не искать, избежать преграды!
Утомившее сбросить с плеч,
Получая взамен награду -
Облегченье. И в этом прок.
Будет пусто, оставит позже.
Может сглаз иль всего урок? –
Ожиданье не терпит больше!
Как же можно вот так любить:
Принимаю, лишь что приемлю.
Наболевшему значит быть,
Значит быть. Так чего ж я медлю?!
***
Не звони мне! Я раненый зверь!
Не тревожь, я в лесу схоронилась,
С безразличьем взирая теперь
На людскую заботную милость.
Изживая слезливую грусть,
Стойкий холод дает облегченье,
Так я в воле своей сторонюсь
И гнушаюсь душевных влечений.
Если хочешь не верить? – Не верь
И надейся, что вовсе другая,
Но не трогай, я раненый зверь!
А подранок в ответ нападает!
***
Научилась быть неоткровенной
И горжусь внутри своим уменьем.
Как актеру ловко перед сценой
Пудрят нос, накладывают тени.
Голос, грим, манеры как повадки,
Я себя выращиваю снова.
Избежать душевной лихорадки –
Быть как надо – скверная основа
Мной давно постигнутой науки
Пребыванья в человечьей стае.
Не терпи, прими, не надо муки –
В этом вся теория простая.
Не собой вхожу, куда я вхожа –
Знаю, откровений не желают.
И почти со временем не гложет,
Впрочем, настоящая, живая
Я бываю, только реже, реже.
Оттого смотрю порой устало.
И пойму однажды, как обрежет,
Быть собой и вовсе перестала.
Беглая лошадь
Как упоительно легко
Скакала лошадь в диких травах,
Казалось точкою село,
А ветер шуточной забавой.
Довольна резвая была,
Что от людей пытаясь скрыться,
Она упрямо не дала
Им подковать свои копытца.
«Я для трудов не рождена,
И мне претит метал подковы» -
Так лошадь думала, одна
Рыся и вскачь пускаясь снова.
И было небо для нее,
Лишь для нее – ковер зеленый,
Обильны хладное питье
И корм, ни с кем не разделенный.
В селе бесхитростный уклад
Царил в обыденной работе,
Тянулась жизнь, и каждый рад
Чему-то был, казалось вроде.
Собрали знатный урожай,
Поблекший лист срывала осень,
И видно было, вместо стай
Белесых мух по небу носит.
Пожухла старая трава,
Снегами землю забелило.
И вот среди полей одна
Беглянка падает без силы.
Хозяин как-то по утру,
Укутал в варежки ладоши,
Глядит: худая, на ветру
Стоит исчезнувшая лошадь.
Ввалились рыжие бока,
Взирает виноватым взглядом.
Мужская крепкая рука
Смахнула хлопья снегопада
И на конюшню отвела,
Беглянку ловко подковала,
За шею тихо обняла:
Ну что же, жизнь пойдет сначала.
На поле кружит вороньё,
Кутит, гуляет вихрь бездомный.
В хлеву – обильное питье
И корм с заботой припасенный.
Быть может, потому что снег
От теплоты водой искрится,
Смотрел на лошадь человек
И видел капли на ресницах.
|
